ЖИЗНЬ ЗА ПОДПИСКОЙ О НЕРАЗГЛАШЕНИИ

(Продолжение)

Родные Сергея – мать, отчим и сестра - пережили все тяготы и лишения вражеской оккупации. Большую часть жуткого периода, когда немцы хозяйничали в Геническе, они находились в селе Счастливцево. В городе навидались всякого, натерпелись страха без меры. В село перебрались вынужденно – по совету добрых людей, спасаясь от навета завистливых соседей. Жизнь и здесь оказалась слишком тревожной. Зимой 1944 года в селе застрелили немецкого коменданта. Полицейские объявили, чтобы к 6.00 все жители собрались возле сельсовета. Людей охватил страх! Они решили, что все будут неминуемо расстреляны. Деваться было некуда – в назначенный час односельчане сгрудились на сельской площади, как и было велено. Однако в последнюю минуту выяснилось, что коменданта убил союзник немцев – словак. По соседству были прекрасные виноградники и винодельня. Посещать ее могли только немцы. Случилось так, что в направлении винодельни шел полицейский, а следом за ним – комендант. Как уж там вышло, неизвестно, но охране, сидевшей в засаде, померещились непрошенные гости. Выстрел! Пуля прошла сквозь полицейского и попала в голову коменданта. Словак сам пришел в комендатуру и заявил: «Это я убил!» Немцы хотели его арестовать. Но тот потребовал, чтобы его отвели в штаб, к командиру словацкого подразделения. В результате, обитатели села Счастливцево были спасены.

Первую весточку о Сергее его родные получили в 1944 году. Ходили тогда по селам гадалки – то ли сербиянки, то ли молдаванки. Однажды объявились они и в Счастливцево. Зашли к Марии Константиновне, стали гадать. Показали три пальца – три сына. Указали на серьги – это старший Сережка, он жив. Показали колючки – это два Николая. По поводу младшего Николая сказали, что тот погиб. Он был сыном отчима – сводный брат Сергея и Николая-старшего. Позднее стало известно, что Николай-младший действительно погиб в 1941 году в Бресте, где он служил. Даже похоронку на него прислали. Показав снова на серьги – то есть, указав на Сергея – гадалки сообщили, что он приедет в день большого праздника, когда пекут высокий хлеб. Мать Сергея поняла: сын приедет на Пасху. По словам сербиянок, второй ее сын – Николай-старший – был жив, но находился в казенном доме, и ему очень-очень плохо. При этом гадалки добавили, что семья получит о нем слух, но это будет нескоро.

Все сбылось! В 1944 году в Счастливцево приехал ординарец Сергея. Он привез продукты, деньги, рассказал, что Сергей женился во второй раз. Гость не преминул сообщить и о том, что случилось с Зоей, как переживал Сергей, когда его разлучили с ней. Оказалось, их ребенок умер, еще будучи младенцем, и любовь – это все, что их крепко связывало. В беседе ординарец не раз отмечал доброту и душевную щедрость своего командира. После отъезда дорогого гостя семья стала регулярно получать письма от Сергея.

В мае 45-го, за несколько дней до окончания войны, Сергей приехал в Счастливцево. С ним была его вторая жена – Нина. Как выяснилось, Нину он встретил в Батуми, когда находился в госпитале после ранения. Нина была эвакуирована из Севастополя, призвана в армию и служила в химической лаборатории. Потом они встречались в Севастополе, куда Нина возвратилась после освобождения города. В мае 1944 года они поженились. Домой Сергей приехал уже в чине гвардии капитана третьего ранга. Тогда его родным стало кое-что известно о военных событиях, участником которых он был в годы войны на Черном море.

Его служба на крейсере «Красный Кавказ» продолжалась до июля 1943 года. Война оказалась опасной и тяжелой работой. Скупые рассказы Сергея не изобиловали подробностями. Хотя даже отдельные детали позволяли судить, что служба на гвардейском крейсере отнюдь не напоминала поездку на прогулочном катере вдоль южного берега Крыма. Участие крейсера «Красный Кавказ» в операциях по высадке военных десантов описано во множестве книг. Капитан-лейтенант Литвинов был непосредственным участником героических событий, вписавших немало страниц в историю Черноморского флота периода Великой Отечественной войны. С той поры в его личном архиве хранились несколько фотографий. Всю жизнь он бережно хранил их, а на закате лет аккуратно вклеил в фотоальбом. Снимки, на которых офицер запечатлен на крейсере среди боевых товарищей и сослуживцев, доносят до нас дух сурового времени. Одна из фотографий, например, сопровождена такими словами: «Герой-черноморец – бывший командир II башни главного калибра крейсера «Красный Кавказ» Покутный Василий Матвеевич, спасший корабль и личный состав от взрыва 29 декабря 1941 года». Сергей Иванович потом вспоминал, что особенно страшным оказался так называемый Феодосийский десант 1942 года. В этой операции участвовали несколько боевых кораблей, в том числе – крейсер «Красный Кавказ». Без преувеличения можно сказать: участники операции под Феодосией видели ад наяву.

В результате авианалета самолетов противника крейсер «Красный Кавказ» получил тогда очень серьезное повреждение. Многие члены экипажа уже не надеялись остаться в живых. У кого-то не выдержали нервы – около 20 человек из команды крейсера бросились в море и погибли. В это время к кораблю успела подойти подводная лодка. Часть команды подводники забрали к себе на борт. Остальные прибыли на полузатопленном крейсере в Туапсе. Вспоминая события военных лет, Сергей Иванович не раз говорил о себе: не иначе, как родился в тельняшке! За годы войны у него было два ранения. Ему повезло: видимым оказалось лишь одно – осколочное, о котором напоминал едва заметный шрам над губой.

(Продолжение следует)

Владимир Коцаренко