Изобретатель с большой буквы

Этот человек в Академии весьма уважаем. Без сомнения, заслуженно. И во многом – благодаря его плодотворной работе на благо Академии. В этом году исполняется 35 лет с тех пор, как Лев Леонидович Роганов работает в нашем вузе.

Уважение Лев Леонидович снискал во многом как преподаватель и наставник. Прекрасный наставник для студентов, обучавшихся у него за время его работы доцентом, заведующим кафедрой «Детали машин», кафедрой «Машины и технология обработки металлов давлением». Мне самому в свое время довелось слушать студентом его лекции по курсу «Основы конструирования механизмов и машин». Даже сейчас мне помнится его четкое и понятное изложение непростого материала, яркие примеры, приводимые им из своей работы на предприятии.

Достаточно весом также вклад Льва Леонидовича в научную жизнь Академии. Он является основателем и руководителем научной школы по исследованию новых быстродействующих технологий и машин статико-динамического действия. Под его руководством и при непосредственном участии созданы уникальные машины и технологии, не имеющие в мире аналогов и закрепляющие приоритет Украины в области быстродействующих технологий и машин статико-динамического действия.

О своем творчестве изобретателя, видении современного состояния науки и изобретательской деятельности в стране и вузе Лев Леонидович рассказал газете «Академия».

– Почему вы в далеком уже 1973 году предпочли преподавательскую деятельность работе на предприятии?

После защиты кандидатской диссертации, пытаясь внедрить свои изобретения, я обошел заводское начальство, вплоть до директора и главного инженера. Однако поддержки не получил. В лучшем случае слышал ответ: «Не будем мешать». Именно такая ситуация с внедрением и стала основной причиной моего ухода. Аналогичное положение в отношении новшеств сохранилась на производстве и по сей день.

– Расскажите о направлениях своей изобретательской деятельности.

Мои изобретения связаны, в основном, с созданием различных машин и технологических процессов. Причем, не только связанных с обработкой металлов давлением, но и других, самого разнообразного назначения. Например, разрабатывал мельницы для размола руды и угля, установки для полива, фонтан со струями, играющими в тон музыки, устройство для запуска двигателя внутреннего сгорания, устройства, участвующие в запуске ракет, машины для пожаротушения, машины для строительства, деревообработки и т.п. Но основным направлением все же считаю расширение использования для процессов ОМД гидроупругого и клиношарнирного механизмов, автором которых являюсь.

– Какое из своих изобретений вы считаете наиболее значимым?

Больше всего мне дорого мое первое, полученное еще в 1968 году авторское свидетельство «Импульсный цилиндр». Именно его считаю значимым в становлении своей деятельности изобретателя, а также истоком для многих последующих разработок. Потом уже пришла увлеченность изобретательством, ставшая своего рода хобби: очень интересным, приятным, выделяющим тебя среди других.

– Каковы дальнейшие ваши планы как изобретателя? Есть ли задумки, которые вам хотелось бы реализовать?

Из наиболее интересных мыслей и наработок, которые хотелось бы воплотить в изобретения, могу назвать, например, устройство для безаккумуляторного запуска двигателей внутреннего сгорания. Это особо необходимо в условиях, когда невозможно зарядить аккумулятор. Наш гидроупругий привод с помощью насоса позволяет создать вращательный момент, обеспечивающий вращение вала со скоростью его запуска.

Хотелось бы также внедрить конструкцию гравитационного пресса, позволяющую достичь максимальные на сегодня для прессов усилия 1000 МН и выше. Такой пресс мог бы эффективно использоваться при изготовлении крупных деталей.

Есть задумки также по внедрению электропереключателей высокого напряжения. Их функция – в экстренном отключении питания для предотвращения лавинообразного выхода из строя подстанций в случае аварийной ситуации. Сейчас для этого используются весьма дорогостоящие переключатели, выпускаемые швейцарскими фирмами. Наша разработка будет значительно дешевле и работать будет на ином принципе – за счет использования для выключения электричества энергии сжатой жидкости.

– Есть ли у вас мысли по поводу того, как можно было бы активизировать изобретательскую деятельность, в частности, у нас в Академии?

Считаю, что для активизации изобретательства нужно, прежде всего, максимально увлечь студентов этой деятельностью. Например, у нас на кафедре брошен клич: «Каждый студент МТО – изобретатель». Мы учим студентов, как оформлять заявки, пытаемся заинтересовать их участвовать в разработках. К сожалению, не все идет так гладко, как хотелось бы. В том числе, недостаточен отклик и со стороны студентов. Но если активно работать в этом направлении, результаты получить вполне реально.

– Какие, на ваш взгляд, действия предпринимает государство для активизации изобретательства?

Сама жизнь требует усиливать эту работу. Все, что связано с вложениями в технику, так или иначе, касается внедрения изобретений – инноваций. Инновационная деятельность становится сейчас одним из важнейших видов деятельности. Это понимают как на предприятиях, в организациях, так и в правительстве. К примеру, в вузах введена дисциплина «Интеллектуальная собственность», которая как раз связана с проблемами создания авторских интеллектуальных разработок. Она читается и у нас. То есть поддержка со стороны государства, администрации в целом чувствуется. Остальное зависит от энтузиазма и нелегкой кропотливой работы. Много в этом направлении делается в нашей патентной группе, в частности, Кривунь Валентиной Степановной. Однако чтобы сделать ее работу эффективней, следовало бы освободить ее от других видов работы (например, информационной), которыми они занимаются.

– Как вы относитесь к идее создаваемых в России федеральных университетов и стремления за счет их организации «вернуть науку в вузы»?

Думаю, это очень верно. По своему немалому опыту считаю, что главным видом деятельности в вузе является научная деятельность, и, развивая науку, можно вытянуть все остальные виды деятельности. Это начинают понимать и в министерстве. И при оценке работы вуза я бы проверял один ее аспект – состояние научной работы. А все остальное при этом не может быть плохо.

Интервью Алексея Кабацкого