Третьяков и история создания его галереи

(продолжение)

      Первая поездка Третьякова за границу завершилась путешествием в Италию - страну, о которой он так много успел прочитать, страну, которая была мечтой для многих художников и где работали многие из славных русских мастеров. Он проехал от Венеции до Неаполя, осмотрел прославленные итальянские музеи, побывал в легендарном городе Помпее и подымался на Везувий. В Италии Третьяков познакомился с молодым архитектором А.Э.Каминским, который помог ему приобрести портрет археолога Ланги Кисти, Карла Горюллова. Ни Третьяков, ни Каминский не могли и предположить тогда, что в дальнейшем их пути надолго соединятся, и что Каминский станет первым архитектором той галереи, для которой он помог приобрести замечательный портрет.

      Прошло десять лет. Многое изменилось за это время. Царским манифестом 19 февраля 1861 года отменилось крепостное право. Литература, музыка и живопись стали мощным средством провозглашения новых идей. Голос герценовского "Колокола" издалека звал живых к действию. Утверждение Н.Г.Чернышевского, что произведение искусства должно выражать приговор художника о явлениях жизни, воплощалось в произведениях поэта Н. Некрасова, писателя Ф. Достоевского, драматурга Н. Островского, в живописи - художников В. Перова, В. Пукирева, И. Крамского, в музыке - композиторов А. Даргомыжского, М. Мусоргского. Художники и композиторы, вдохновленные романом "Что делать?", организовывали творческие артели-коммуны: коммуна композиторов - "Могучая кучка" во главе с М. Балакиревым, товарищество передвижных выставок, в которое вошли многие художники того времени. Цель "Передвижников"- устройство провинциальных выставок с целью "доставления жителям провинции возможности знакомиться с русским искусством и следить за его успехами; развивать любовь к искусству в обществе; облегчить в делах художников сбыта их произведений."

      Третьяков следил за ходом работ над картинами, которые должны были представить на первой своей передвижной выставке в 1871 году Соврасов, Клодт, Мясоедов, Перов, Шишкин, Крамской, Прянишников.

      Может быть, незаметней, скромней других, молчаливо и сосредоточено, ходил по выставке Третьяков. Он медленно и осторожно передвигался от картины к картине. Пристально и быстро взглядывал на полотна, отходил, наблюдал впечатление публики. Под лучшими работами висели таблички: "Собственность П.И.Третьякова". Вот что написал художественный критик В.Стасов: "Господин Третьяков - это один из самых злых врагов Петербурга, потому что он в первую же минуту покупает и увозит к себе в Москву, в превосходную свою галерею русского художества, все, что только появится из нас примечательного". И дальше: "Чего не делают больше общественные учреждения, то поднял на плечи частный человек - и выполняет со страстью, с жаром, с увлечением, и - что всего удивительнее - с толком. В его коллекции, говорят, нет картин слабых, плохих, но, чтобы разбираться таким образом, нужны вкус, знание. Сверх того, никто столько не хлопотал и не заботился о личности и нуждах русских художников, как господин Третьяков".

      Весной 1872 года все чаще появлялись в саду толмачевского дома его хозяин Третьяков и архитектор Каминский. Павел Михайлович задумал постройку галереи, но очень жаль было расставаться с уже разросшимся садом. Проектировалось два больших зала. Высота постройки намечалась под крышу толмачевского дома. К весне 1874 года строительство закончилось. В конце марта начали развеску картин, которая требовала огромных затрат сил. Надо было не только их разместить, но постараться каждой картине найти лучшее место, чтобы она не терялась в соседстве с другими работами, чтобы была удачно освещена. Теперь можно было показывать картины из собрания всем желающим. Так как окна конторы Третьякова выходили под прямым углом к входной двери галереи, то он всегда замечал, сколько человек прошли, а потом обязательно спрашивал, что за люди были и что им понравилось.

      Павел Михайлович не только собирал картины, но с интересом изучал технологию, свойства красок, умел крыть лаком картины и без помощи реставраторов удалять повреждения в холсте, заделывать трещины в красочном слое, промывать загрязненные холсты.

      Время от времени он, как опытный врачь, осматривал картины, проверяя их сохранность и, если находил нужным, реставрировал. Не всякий художник мог покрыть свою картину лаком с таким мастерством, как это делал Павел Михайлович, и поэтому многие художники, даже такие, как Репин, полностью доверяли эту операцию Третьякову.

      Кроме увлечения собирания картин для галереи, слава которой росла, кроме помощи художникам, среди которых у Третьякова появились искренние друзья, он занимался делами своей торговой фирмы, и весь его день строго распределялся! Все, кто близко знал Третьякова, уважали его за точность, постоянство даваемому обещанию. Часто он повторял: "Мое слово крепче документа". Со служащими Третьяков держался вежливо и по-деловому строго. Все его очень уважали. Одним из первых в России стал Третьяков выпускать специальное полотно для картин. Как и другие товары Третьяковых, оно имело хороший спрос и заслуженно ценилось художниками.

      В семье Третьяковых все любили музыку (его жена Вера Николаевна играла очень хорошо и была известна как исполнительница Бетховена, Баха, Шопена, Рамо, Туммеля).

      Когда в1865 г. Н. Рубенштейн выступил с идеей организации музыкального общества, Третьяков один из первых поддержал это начинание. Он внес солидную сумму и стал пожизненным почетным членом музыкального общества. Концерты устраивались в колонном зале Дворянского собрания. На них исполнялись лучшие произведения классического и новейшего репертуара.

      Часто дирижировал Николай Рубинштейн, а солировал его брат Антон, игрой которого восхищался Третьяков. Он заказал в последствии портрет Н.Рубинштейна Репину. Третьяков участвовал во многих благотворительных учреждениях, никогда не отказывал в денежной помощи многим художникам и отдельным просителям; в коммерческом Московском и Александровском училищах имелись его стипендиаты и так далее. Всюду Павел Михайлович активно делал добрые дела и никому об этом старался не говорить. С 60-х годов и до последнего дня своей жизни Третьяков заботился об Арнольдовском училище для глухонемых. Он курил огромный каменный дом, в котором жили 150 мальчиков и девочек. Он сам разрабатывал правила преподавания для глухонемых, посылал директора училища за границу ознакомиться с постановкой преподавателя в подобных училищах; устроил производственные мастерские. Ездил в училище очень часто, сам подбирал преподавателей, следил, чтобы учеников хорошо кормили и одевали, заходил в классы и мастерские и всегда присутствовал на экзаменах. Воспитывались там дети до 16 лет и выходили в жизнь, имея профессию и возможность своим трудом заработать себе на пропитание.

      Глубоко ценя и понимая значения выдающихся своих современников, а также сознавая, как важно не только для настоящего, но и для будущего сохранить их живые образы, Третьяков в конце 70-х годов решает собирать портретную галерею деятелей русской культуры. К выполнению этого своего грандиозного замысла он привлёк лучших художников - портретистов, среди которых особенно много работами по его заказам Перов, Крамской, Ге. Он вел переговоры и переписку с многими писателями, юристами, учеными, портреты которых он непременно хотел иметь в своей галерее. Потребовалось много затрат, при этом далеко не только денежных, чтобы портреты были написаны, так как не всегда можно было добиться согласия позировать для портрета. Третьяков почти три десятилетия неуклонно пополнял коллекцию портретов. В одном из писем к нему Репин метко определил значение этой коллекции: "Портреты, находящие у Вас, представляют лиц, дорогих нации, ее лучших сынов, принесших положительную пользу своей бескорыстной деятельности на пользу и процветание родной земли, веривших в ее лучшее будущее и боровшихся за эту идею". Сложны и интересны обстоятельства создания разных портретов. Понадобилась бы отдельная большая книга, чтобы рассказать об истории создания всех портретов. Поэтому лишь о некоторых из них мы вам расскажем в следующем номере.

(продолжение следует)

Т.Зинченко